Хогвартс - наш дом. Это сколько же раз нужно головой приложиться, чтобы о таком подумать? Впрочем, учитывая, что такими фразами плевались гриффиндорцы, хватит и нуля раз.
Даже в лучшие времена школа была клеткой - золотой, увитой призрачными узорами свободы и равенства. Но все же, клеткой. Многим ведь кажется, что до них никому нет дела. Что за ними следить, если каждый день другой копирует? Вот только "уши" и "глаза" тут в каждой стене. Любому призраку будет удовольствием донести на Вас, если вдруг зазеваетесь.

И не то, чтобы Драко этого не знал.

Для него самого теперь все было иначе.
Ведь за ним теперь наблюдали вовсе не потому, что хотели оградить от дурных поступков. А потому что сам Драко и был дурным поступком.
Мог ли он винить кого-то за это? Определенно нет.
Раздражало ли его это? Определенно да.
На то было определенные причины, кривить душой не стоит. Их с матерью оправдал суд, но разве слово закона могло заглушить голос разума в голове? Драко знал, что он шептал. Он ведь его тоже слышал.
Словно задыхающийся в предсмертной судороге, голос.
В голове.
Закрываешь глаза - слышишь.
Открываешь - слышишь тоже.

Они все здорово выросли за этот год, даже за два - махом, против своей воли, вынужденно. Драко бы предпочел забыться. Тратить жизнь на легкие развлечения, топтать путь к карьерной лестнице, тростью выбивая в булыжниках уступы для рук и ног. А не размышлять о вероятности выживания.
По его расчетам, они с Нарциссой едва ли дотягивали до пятидесяти. Из ста.
Даже его наказание, — не стоит так это называть, мистер Малфой, но все будет спокойнее, если Вы будете заниматься чем-то безлопастным, — было каким-то насквозь издевательским. Из команды его вышибли, разумеется.
Лишить его права свободного передвижения, свободного колдовства было мало. Драко служил живым напоминанием - тем, как можно избежать смерти, даже если ...
Если что?
Он надавил пальцем на корешок книги, ставя ее на место.
Впрочем, стоило отдать Нарциссе должное.
Казалось, без Люциуса они обреченны на голодную и жалкую погибель, однако она достаточно быстро сосредоточилась на восстановлении репутации их семьи. Даже его тут нахождение - ее идея.
Драко, на самом деле, следовало взять с нее пример.
Если он не планировал через пару лет грестись на свалке у Лютного.

Он почти закончил свою работу на сегодня, но возвращаться в гостиную не хотелось. Драко слонялся между рядами, потом спросил о дополнительной работе. Мадам Пинс, уже привычная к его навязанному обществу, ответила, что работы нет. Но если мистер Малфой очень желает, он может перебрать собрание "О троллях и гномах" в восьмой секции.
Мистер Малфой желал.

Он как раз направлялся к восьмой секции, когда мимо проплыла Лавгуд. Она всегда казалась Драко, да и не только ему, странной - ее не то полусонный, не то через чур спокойный вид обескураживал.
Ей удавалось сохранить ясность ума, если так можно назвать ее состояние, даже в заключении. Драко видел ее несколько раз, но не пытался заговорить. Лишь стоял и пялился, как делал это прямо сейчас.
Она замерла на месте и уставилась на него в ответ.
И в этом взгляде было то, чего не было в остальных - понимание.

- Привет, — мягко прошелестела Лавгуд и собиралась направиться по каким-то своим, очевидно, очень важным делам, но Драко ее остановил.
- Погоди, — он не двинулся, потому что любое его движение могли расценить как атаку.
Она остановилась и зачем-то сказала, что ее выбрали старостой и она сейчас идет на первое собрание.
Драко уставился на нее, проглатывая каждое слово. Старостат на последних курсах обучения - еще одна срока в будущую характеристику идеального личного дела.
То, чего у него не будет.
- Поздравляю, — медленно произнес Драко, а затем, чуть погодя, добавил, — не было возможности сказать. Прости.
Хвала Салазару, она не начала допытываться за что.
Он же не с Пэнси имел дело.

- Ты, наверное, спешишь, — напомнил Драко, потому что Лавгуд несколько минут смотрела на него, совершенно не моргая, — на собрание. Благодарю, что выслушала.
Она улыбнулась, что-то прошелестела, — Драко не услышал, потому что мадам Пинс уже успела его окликнуть, — а когда обернулся, у девушки и след простыл.

Они, старосты, действительно собирались в читальном зале. Как раз рядом с восьмой секцией. Драко не было интересно, но он невольно вслушался в голос Грейнджер, которая читала протокол собрания.
А та, хорошо поставленным тоном, спешила делегировать задачи. Драко не видел ее, легко мог представить, как бы мог занять ее место. Или хотя бы, закатывать глаза, когда она перечисляет и так уже давно известные всем правила. Это скучно, Грейнджер.

Книжки закончились.
Пока было уходить.

Но тут началось самое интересное - спор.
Какой-то парень из шестого курса нешуточно пытался придушить кого-то из пятого из -за цвета лент в зале...? Грейнджер пыталась успокоить их, но Драко не выдержал и начал смеяться.
Кажется, слишком громко.
Потому что его заметили.
Ну, сложно это не понять, когда на тебя смотрит больше десятка глаз.

Малфой сделал глубокий вдох и обернулся.
Точно.
Смотрели.
- Смеяться вроде бы не запрещено.